Патриций
Патриций - титул верховного правителя Анк-Морпорка. C тех пор, как 300 лет назад погиб последний (и наисквернейший) король Лоренцо Добрый*, в Анк-Морпорке больше не было монархии. Единственная требуемая для правителя Анк-Морпорка квалификация - способность оставаться в живых в течении хотя бы пяти минут, поскольку крупнейшие купеческие семейства, правящие городом в последние 20 столетий, готовы передать власть в другие руки с такой же легкостью с какой средний моллюск расстается со своей раковиной.
Список Патрициев (на русском и английском):
Бешенный Граф Харгарт. Hargarth, Frenzied Earl (Стража! Стража!)
Чокнутый Лорд Гармони. Harmoni, Deranged Lord (К оружию!)
Нерш Безумный. Nersch the Lunatic (Стража! Стража!)
Олаф Квимби II. Olaf QUIMBY II
Смеющийся Лорд Скапула. Scapula, Laughing Lord (К оружию!)
Лорд Сминс. Smince, Lord (Стража! Стража!)
Сумасшедший/Психоневротический Лорд Снапкейз. Snapcase, Mad/Psychoneurotic Lord (Стража! Стража!, К оружию!, Ночной дозор)
Смертоносный Лорд Виндер. Winder, Homicidal Lord (К оружию!, Ночной дозор)
В настоящее время, правителем Анк-Морпорка является Лорд Хэвлок Ветинари. Возраст неопределенный. Обучался в Гильдии Убийц. Высокий, худощавый, в одежде предпочитает черный цвет. Как видно из имен предыдущих правителей, они не были в целом приятными или здравомыслящими людьми и, в скором времени, находили свой конец, например, раскаленную докрасна кочергу, как случилось с одним, в особенности, непопулярным правителем. Лорд Ветинари, с другой стороны, очень и очень в здравом уме. И он до сих пор жив. Несмотря на то, что его в одинаковой степени не любят и ему не доверяют практически все группировки города, он выжил, тщательно стараясь не быть настолько непопулярным, насколько каждая группировка непопулярна друг у друга. Широко распространенной формой наказания и развлечения народных масс во время правления Сумасшедшего Лорда Снапкейза было четвертование преступников дикими лошадьми. Лорд Ветинари производит впечатление человека, которому удалось сковать одной цепью всех диких лошадей, стоящего посреди арены и театрально напрягающегося, в то время как лошади сами заставляют друг друга опуститься на колени. Результатом, говоря политическим языком, является стабильность, достигнутая оказыванием одинакового давления во всех направлениях. Его гений основывается на реализации того факта, что каждый желает стабильности в большей степени, чем он жаждет справедливости и истины. Даже революционные анархисты хотят стабильности, она им нужна для того, чтобы получить передышку в борьбе с настоящими врагами. То есть теми, кто имеет более высокое чем они положение в революционном совете. А также с теми еретиками, чье понимание революционной анархии отличается от их собственного, примерно на половину одного предложения в 97 параграфе 4 главы. Эта политика неясно осознается наиболее сообразительными главами Гильдий. Например, когда была предпринята попытка покушения на Патриция, Гильдия Убийц проявила себя в поисках преступника. Каким бы раздражающим ни был Патриций, довольно легко представить себе кого-либо намного хуже. Технически все выглядит так, как будто Ветинари давно уже уступил всем требованиям Гильдий, поэтому они приходят в полнейшее недоразумение размышляя, почему он все еще за главного.
Говорят, что если бросить Патриция в стаю волков, то после непродожительной беседы с ним, волки разорвут друг друга на части. Известен случай, когда Патриций был брошен в свое собственное подземелье, заполненное крысами и скорпионами. Он сначала уговорил крыс съесть скорпионов, а затем они стали приносить ему еду и читать последние новости (Стража! Стража!). Также, очень давно, он припрятал ключ от подземелья за одной из плит. Как писал Ветинари в своем неопубликованном манускрипте "Слуга", своего рода руководстве для амбициозных политиков - "никогда не строй подземелье, из которого ты не смог бы выбраться сам". У него совершенно нет никаких пороков в нормальном смысле этого слова. Если бы они у него были, можно быть уверенным, что какая-нибудь Гильдия уже давно использовала бы их в своих целях.
Также верно, что он запрещал уличные представления и подвешивал кверх ногами артистов пантомимы над ямой со скорпионами напротив плаката со словами "Учи слова", хотя это можно рассматривать как простительную слабость или, возможно, несколько необычную черту характера. У него есть маленький и очень старый терьер Ваффлз, к которому, как говорят, он очень сильно привязан.
